Комиссар потер подбородок пальцем, задумавшись о чем-то, глянул на торчащую в виоме голову дежурного.
- Йоган, какая машина ближе всего к объекту?
- Спейсер погранслужбы "Ковчег".
- Вызывай туда командора Ромашина, я и госпожа Синь будем там через минуту.
Ребров и Юэмей Синь одновременно взялись за браслеты тайфов, которые они всегда носили на руках, посмотрели друг на друга и так же одновременно исчезли, перемещаясь на борт погранкорабля "Ковчег".
* * *
Спустя двое суток стало окончательно ясно, что гигантский сферический объект, вторгшийся в Солнечную систему и представлявший собой по сути такое же "зеркало", какие использовал Наблюдатель, нацелен точно на Нептун. Мало того, расчеты показали, что в момент встречи сферы с планетой спутник Нептуна Тритон окажется именно в этой точке, и люди поняли, что "сферозеркало", получившее образное название "теннисный мяч дьявола", имеет своей целью Тритон. Вернее, установленный в его недрах более полувека назад "Потрясатель Мироздания".
Госпожа Юэмей Синь, руководитель сектора контрразведки УАСС, была права, утверждая, что Наблюдатель посчитал пассивное давление на человеческую цивилизацию недостаточным и перешел к активным действиям. А так как включение людьми "Потрясателя" действительно могло привести к уничтожению системы "зеркал", первым делом Наблюдатель решил покончить с этой угрозой и выстрелил, оставаясь недосягаемым для спецслужб защитной системы человечества.
Выяснив назначение "теннисного мяча дьявола", аварийно-спасательная служба перешла в режим ликвидации потенциальной угрозы, к проблеме подсоединились многие научные институты Земли, и началась гонка: кто быстрее найдет способ остановки "сферозеркала" или хотя бы отклонения его от заданной траектории. Одновременно с этим служба безопасности спешно организовала оборону Системы, с согласия СЭКОНа решив использовать уже имеющиеся средства.
"Теннисный мяч дьявола" потратил на преодоление расстояния от границы Солнечной системы до Нептуна восемь дней, и все это время его обрабатывали, атаковали, бомбардировали, обстреливали из разных видов оружия земные корабли, имеющие мощные энергоизлучатели - плазмеры и лазеры, излучатели кварковой "праматерии" и антиматерии, генераторы гравитационных полей и вакуумные преобразователи. Однако "сферозеркало" без видимых последствий поглощало все эти виды излучений и продолжало мчаться в режиме "мигания" к своей цели, то появляясь в пространстве на несколько десятков секунд, то исчезая и появляясь снова, но уже дальше по траектории. Поскольку оно никаких ответных действий не предпринимало, земные космолеты зачастую пренебрегали правилами безопасности и подходили к нему все ближе, надеясь испепелить таинственный шар или разрезать на части, но через шесть дней после первой атаки "теннисный мяч" внезапно ответил и в течение нескольких секунд уничтожил два спейсера с экипажами и повредил три пограничных брандера с исследовательской аппаратурой. И тогда всем стало ясно, что хозяева "сферозеркала" объявили людям войну!
Впрочем, такого мнения придерживались далеко не все высокопоставленные лица, вовлеченные в решение проблемы. Наиболее рьяно его отстаивал глава министерства общественной безопасности Правительства Земли Артур Мехти. Директор УАСС Филипп Ромашин и комиссар службы безопасности Владилен Ребров склонялись к другому выводу, но предпочитали об этом пока не распространяться. Хотя "теннисный мяч дьявола" и ответил на атаки людей, его стрельба весьма сильно смахивала на зеркальное отражение ударов, только с замедлением на шесть дней: энерготрассы, уничтожившие земные корабли, как две капли воды походили на торсионно-фрактальные всплески, изменяющие структуру вакуума, которыми люди пытались воздействовать на "сферозеркало". Мало того, шар начал "возвращать" и остальные виды излучений, а также ядерные ракеты, кварковые торпеды и генераторы полей, превращаясь в огрызающуюся огнем летающую крепость. Земному флоту пришлось защищаться от собственного "рикошета" и удалиться от "сферозеркала" на приличное расстояние, чтобы не попасть под удар.
Когда до Нептуна осталось всего два дня полета "дьявольского мяча", директор УАСС созвал на совещание всех руководителей тревожных служб, пригласив кроме комиссара безопасности и командора погранслужбы еще и председателя СЭКОНа Бернхарда Спенсера и министра безопасности Правительства Артура Мехти. Совещание состоялось на борту спейсера погранслужбы "Мощный", и в нем приняло участие пятнадцать человек.
На совещание был вызван и Кузьма Ромашин, все еще работавший на Тритоне над проблемой реанимации "Потрясателя", а также занимавшийся оценкой его воздействия на Солнечную систему. Однако в зал визинга, где собрались руководители спецслужб, Кузьму, которого теперь всюду сопровождал Хасид Хаджи-Курбан, не пустили под предлогом секретности переговоров. Узнав об этом, Филипп Ромашин, во власти которого было снять все запреты и провести с собой любого человека, хотел было отдать соответствующий приказ охране зала, но передумал и сам вышел к внуку.
- Подожди меня в рубке, - сказал он озабоченно. - Я хотел, чтобы они услышали доклад о состоянии "Потрясателя" из уст профессионала, но теперь вижу, что это лишнее. Ты мне понадобишься в другом деле, поэтому жди.
Размышляя над словами деда, Кузьма вернулся к Хасиду, со скучающим видом прогуливающемуся по коридору, и передал ему слова Филиппа и свои выводы.
- Правильно, - согласился безопасник, - нам с тобой лучше не появляться в той компании. Пойдем полюбуемся на "теннисный мячик дьявола".
Друзья пронзающим лифтом добрались до кокон-рубки спейсера и неожиданно нос к носу столкнулись с Оскаром Мехти, приятелем Кати, с которым Кузьма имел честь подраться на Марсе.
- Какая встреча! - с удивлением уставился на Ромашина черноволосый смуглолицый Мехти-младший. - Вот уж не ожидал встретить тебя так далеко от Марса. Может быть, сразу и объяснимся?
- Объясняться тебе придется со мной, - вышел вперед Хасид. - Обстоятельства инцидента мне известны, так что не стоит качать права, парень.
- А ты кто такой? - с недоумением посмотрел на него Оскар.
- Сотрудник службы безопасности, - спокойно сказал Хасид.
- Плевать я хотел на тебя и на твою службу! Ты хоть знаешь, с кем разговариваешь?
- Конечно, - кивнул Хасид, - с наглецом. С человеком, отец которого вполне может потерять из-за сына кресло министра.
- Да что ты говоришь?! - издевательским тоном проговорил Оскар. - И каким же это образом мой отец потеряет кресло? Вы пожалуетесь в комиссию по правам человека? Или прямо в прокуратуру?
- Зачем? Есть инстанции посерьезней. Его отец - командор погранслужбы, а дед - директор УАСС. Устраивает тебя такой вариант? Если да, то можно и объясниться.
Оскар перевел взгляд с невозмутимого лица Хасида на Кузьму и, видимо, понял, что безопасник не шутит. Скривил губы, отступая в сторону.
- Ладно, поговорим в другой раз, еще встретимся на кривой дорожке.
Хасид и Кузьма проводили его взглядами.
- Парень уверен, что его власть безгранична, - сказал Кузьма задумчиво. - Интересно, как он сюда попал?
- Наверное с отцом, - предположил Хасид. - Скверный человек.
- Отец?
- Оба.
Они засмеялись.
- Как говорит старая пословица, - сказал Кузьма, - кресло власти сработано не по мерке головы.
- Согласен. Но ты будь поосторожнее с ним, этот парень "отморозок", хотя и выглядит цивилизованно. Всегда носит с собой оружие, всегда и всюду его сопровождает охрана, по моим сведениям, он замешан в десятках скандалов, из которых его, естественно, вытаскивал высокопоставленный папаша. В общем - своего рода реликт.
- Я его не боюсь.
- Дело не в страхе, а в том, что он всегда готов на подлость.
- Да черт с ним, пусть бесится. Кстати, ты обещал узнать, где и когда он спас Екатерину.
- Пытался, но дело темное, не сразу поймешь, что произошло. Дай мне еще пару дней.
Они вошли в рубку управления спейсера, представлявшую собой половинку эллипсоида со встроенными в стены и пол кокон-креслами экипажа.
Управлять кораблем мог и один человек, но по соображениям безопасности и для соблюдения квалитета ответственности команды земных космолетов насчитывали от трех до семи человек в зависимости от класса корабля. Спейсер "Мощный" вполне оправдывал свое название, имея запас хода около тысячи парсеков, и по энерговооруженности почти не уступал машинам Даль-разведки. Управлял им экипаж из семи человек во главе с капитаном Хорхе Луисом, с которым Кузьма, благодаря отцу и деду, был уже знаком.
В данный момент в рубке находилось всего три члена экипажа: драйвер-прима вел корабль, драйвер-секунда наблюдал за пространством (на его кресло были выведены все системы слежения спейсера), а командир Луис контролировал обстановку на борту, ведя неспешные переговоры с членами экипажа и с капитанами других земных кораблей. Увидев гостей, он, не вылезая из кресла, приветственно помахал им рукой и включил панорамный обзор, словно знал, зачем они пришли.
Стены рубки, словно сплетенные из бежевого цвета светящихся изнутри жил, нитей и растяжек, создающие впечатление ажурной губчатой массы, расплылись туманом и исчезли. Члены экипажа и гости оказались висящими в черной бездне космоса, проколотой лучами ярких немигающих звезд, среди которых одна была намного крупнее других. Этой звездой было Солнце.
Приглядевшись к "пейзажу", Кузьма стал замечать и другие огни, принадлежащие кораблям земного космофлота, а также увидел чуть в стороне от Солнца узкий серпик Нептуна, куда направлялся "теннисный мяч дьявола". Правда, самого "мяча" видно не было, и, словно угадав мысли гостей, командир спейсера включил дополнительный контур визуального наблюдения, позволявший людям видеть объекты в космосе объемно и в естественном диапазоне цветовосприятия.
"Теннисный мяч дьявола" появился на черном фоне маленьким серебристым пятнышком размером с ноготь. До него было примерно двадцать тысяч километров, и детали "сферозеркала" разглядеть на таком расстоянии не представлялось возможным. Впрочем, никаких деталей "мяч" не имел. Зрители убедились в этом, как только справа от убегающего шарика вариатор вырезал окно увеличения и показал "сферозеркало" почти в натуральную величину - как бы с расстояния в три-четыре километра.
Ничего демонического и опасного в этом шаре, отражающем свет, как металлический экран, не было. Ну, мчится себе эдакое гигантское сферическое зеркало и мчится, то исчезая из поля зрения, то появляясь вновь. Люди видели сооружения посложней и помасштабней. Однако исполинский шар представлял реальную угрозу всему космическому дому человечества, и с этим надо было считаться, тем более что он, как вулкан, все еще продолжал извергать энергетические фонтаны из того, чем "кормили" его люди на протяжении шести прошедших суток.
Кузьме удалось увидеть один из таких фонтанов: блестящая сфера вдруг исторгла огромную ветвистую фиолетово-голубую молнию, пронзившую пространство на многие сотни километров. Это был импульс кваркового разряда, видимый в результате взаимодействия токовых кварков с вакуумными флуктуациями. Попади он по какому-нибудь земному судну, вряд ли то спасла бы полевая защита.
Налюбовавшись "теннисным мячом дьявола", гости поблагодарили гостеприимных хозяев спейсера и вернулись к залу визинга, где все еще заседали члены "малого совета безопасности", как можно было назвать совещание. Кузьма ждал встречи с Оскаром Мехти, но сынок министра, наверное, уже покинул борт "Мощного", в коридоре его не оказалось, и Кузьма вздохнул с облегчением. Конфликтовать ни с кем он не любил.
Через час совещание наконец закончилось, его участники начали расходиться. Последними из зала наблюдения вышли Ромашины - отец и сын. Изрезанное морщинами, суровое и твердое лицо Филиппа было спокойно, Игнат выглядел задумчивым, но от обоих веяло такой тревогой и холодом, что Кузьма поежился, вдруг замечая, насколько похожи друг на друга его отец и дед. Впрочем, и он мало чем отличался от них, разве что разрезом глаз и ростом: отец был выше его на полголовы, а дед - на целую голову.
Хасид корректно отступил назад, но Филипп остановил его жестом:
- Не уходи, понадобишься.
Они остановились в нише коридора, имеющей выход в систему пронзающих лифтов корабля. Вите охраны, сопровождавший директора УАСС, остался в коридоре.
- Твоя задача усложняется, - продолжал Филипп, разглядывая лицо внука так, словно только что его заметил. - Во-первых, ты присоединяешься к группе специалистов, рассчитывающих эксперимент с локальным изменением метрики пространства. Как ТФ-теоретику, решавшему подобные проблемы, тебе и карты в руки.
- Зачем кому-то понадобилось изменять метрику пространства?
- Не кому-то, а службе безопасности. Мы хотим если не уничтожить, то хотя бы отклонить этот "дьявольский теннисный мяч".
Кузьма скептически покачал головой.
- До столкновения "мяча" с Тритоном осталось всего два дня…
- Все расчеты сделаны, монтируется установка, снижающая мерность до двух, в идеале - до единицы. "Мяч" или схлопнется в точку, или отразится от плоскости вырожденного трехмерного пространства. Ты должен проверить расчеты и дать рекомендации, если они будут.
Кузьма посмотрел на отца, и тот на мгновение прижал сына к себе.
- Постарайся, сынок. От этого зависит судьба не только Тритона с "Потрясателем Мироздания", но и многих других планет. "Теннисный мяч" сейчас - что слон в посудной лавке, наделает дел, если не остановим.
- Хорошо, постараюсь, па.
- Это еще не все, - проворчал Филипп. - Теперь главное. Даже если мы убережем "Потрясатель", все равно Наблюдатель найдет способ его уничтожить или повредить. Пока мы будем изо всех сил защищать установку, кто-то должен рассчитать новый "Потрясатель", не менее мощный, но с иными характеристиками, не затрагивающими основы Мироздания, а главное - стопроцентно гарантирующий уничтожение "зеркал".
Стало тихо.
Кузьма некоторое время молчал, взвешивая решение. Он прекрасно понял недосказанное. Наконец проговорил:
- Об этом никто не должен знать, не так ли?
- Так, - одновременно кивнули директор Управления и командор погранслужбы.
- И это задание очень опасно, - добавил Филипп. - Стоит Наблюдателю узнать о расчетах…
- Я понял.
- Поэтому я не настаиваю.
- Я согласен. Но мне потребуется независимый и неконтролируемый выход на Больших Умников.
- Ты получишь консорт-доступ к Стратегу Управления. Знать об этом будут только трое, не считая тебя и Хасида.
- Вы двое и кто еще?
- Советник СЭКОНа Ян Лапарра.
Кузьма с удивлением посмотрел на отца, мимолетно подумав, что случайного ничего в мире не бывает, и его знакомство с внучкой Лапарры лишь предваряет знакомство с ним самим.
- Помнишь, я рассказывал тебе о нем? - понял его взгляд по-своему Игнат. - Это бывший комиссар отдела безопасности.
- Я думал, он погиб… когда вы с ним таранили Спящего Джинна.
- Он жив.
- Сколько же ему лет?
- Девяносто шесть.
- Патриарх, однако.
- В СЭКОНе работает еще один наш давний знакомый, Керри Йос, он когда-то возглавлял службу безопасности, а недавно ему исполнился сто двадцать один год. Тебе неплохо было бы встретиться и с тем, и с другим.
- Зачем?
- Мало ли, может быть, посоветуют что-то дельное. Старики мудрые. Итак, ты берешься?
Кузьма выпрямился под испытующим взглядом Филиппа.
- Берусь!
- Тогда ни пуха, ни пера!
Филипп так же на мгновение прижал к себе внука и скрылся за диафрагмой входа в ячейку пронзающего лифта. Вите охраны последовал за ним. Игнат задержался:
- Дома тебе лучше не появляться, чтобы избежать расспросов Алевтины. Будешь жить и работать у Хасида.
Кузьма хотел сказать, что он разошелся с женой, но передумал.
- Хорошо, отец. Значит, на Тритон мне можно не возвращаться?
- Можно. Группа технарей Управления дислоцируется на спейсере "Гиперборей", направляйся сразу туда. Когда эксперимент с остановкой "мячика" закончится, вернешься на Землю и поживешь какое-то время у Хаджи-Курбана. Он уже дал согласие. Удачи тебе!
Командор погранслужбы сжал локоть сына, кивнул Хасиду и удалился вслед за директором УАСС. Друзья проводили его глазами и одновременно вскинули кулаки с прижатыми пальцами. У Кузьмы было прижато три, у Хасида - два.
- Победила дружба, - хладнокровно сказал безопасник.
Кузьма улыбнулся. Хотя думал он в данный момент не о счете пальцев и даже не о задании, а о том, что получил вполне легальное обоснование визита в дом Лапарры. У которого имелась изумительно красивая внучка Екатерина. Катя…
* * *
Нептун всего лишь в четыре с половиной раза больше Земли: его экваториальный диаметр равен пятидесяти тысячам двумстам километрам. Тем не менее, это настоящая планета-гигант, имеющая протяженную - толщиной в семь тысяч километров - водородно-гелиевую, с примесями метана и аммиака, атмосферу, ледяной слой толщиной около десяти тысяч километров и твердое каменное ядро. Кроме того, вокруг него вращаются восемь спутников и два пылевых пояса.
Жизнь на Нептуне есть, но это жизнь бактерий и микроорганизмов, населяющих плавающие на дне воздушного океана планеты облака пыли и "газовые острова" из кристалликов водяного льда, аммиака и метана.
Эти сведения успел почерпнуть Кузьма в беседе с одним из технарей Управления, перед тем как наступил долгожданный момент истины: к Нептуну приблизился "теннисный мяч дьявола", и люди включили установку, изменяющую метрику пространства. Установка, называемая трансформатором измерений, а среди специалистов - "делителем", располагалась на орбите второго "крупного " спутника планеты - Нереиды.
"Делитель", напоминавший собой десятикилометрового осьминога с вытянутыми во все стороны щупальцами, впечатления какой-то особой мощи не производил, но Кузьма знал его возможности и ждал момента запуска с нетерпением. Точно так же вместе с ним ждали тысячи людей на кораблях космофлота, на станциях систем СПАС, в погранпостах, в кабинетах УАСС и у виомов информвидения в поселениях людей на спутниках внешних планет.
"Теннисный мяч дьявола" продолжал двигаться в прежнем направлении и с прежней скоростью, все еще изрыгая пламя и дым развернутых вспять энергетических атак, по-прежнему не отвечая на запросы и предложения вступить в переговоры. По-видимому, он и вправду представлял собой "пулю" или самонаводящуюся "торпеду" без экипажа, что дало основания СЭКОНу разрешить спецслужбам применение любых средств для ее уничтожения.
Установка, трансформирующая метрику пространства, то есть, выражаясь "по-простому", изменяющая мерность континуума в данном локальном объеме пространства, сработала точно в нужный момент, когда мигающее "сферозеркало" достигло орбиты Нереиды.
Это засвидетельствовали приборы наблюдения, установленные на десятках зондов вблизи "делителя". Увидеть сам процесс человеческий глаз был не в состоянии.
Казалось, ничего не произошло, только мигнули звезды, на фоне которых виднелся "осьминог" трансформатора. Однако последствия мигания сказались мгновенно.
Мчавшийся вперед к цели тысячекилометровый шар "сферозеркала" наткнулся на "вздыбленный" слой измененного вакуума, представлявший собой двухмерное пространство, которое сработало как абсолютно твердый плоский лист, и отскочил от него! Отразился! Изменил траекторию полета!
По всем залам наблюдений земных кораблей пронесся единый выдох сдержанного ликования, и снова наступила тишина, потому что схватка земной техники с пришельцем еще не закончилась. Сохраняя прежнюю скорость, он должен был преодолевать расстояние от орбиты Нереиды до Нептуна целых пять минут и вполне мог успеть вернуться на старую траекторию, выводящую его к Тритону.
Однако все обошлось. Пришелец, очевидно, был так потрясен ударом "плоскомерия", что не успел прийти в себя (Кузьма невольно оразумлял объект, приписывая ему какие-то человеческие черты) и изменить вектор движения. Спустя пять минут, протянувшихся улиткой под жуткое молчание эфира, он воткнулся в Нептун. А так как планета была окружена целой сетью спутников, имевших спецаппаратуру для наблюдения за процессами в недрах гиганта, люди смогли увидеть весь процесс прохождения "теннисного мяча" сквозь тело Нептуна.
Внешний слой атмосферы толщиной в семь тысяч километров, состоящий из молекулярного водорода и гелия, "мяч" проскочил за три с половиной секунды, не встретив сопротивления. Второй слой, образованный жидким водородом, водой, метаном и аммиаком, слегка изменил скорость "сферозеркала", но не намного. Притормозил "мяч", лишь когда преодолевал твердое ядро планеты, сжатое до одного миллиона атмосфер, и, тем не менее, не застрял и не был раздавлен. Спустя восемь секунд с момента входа в атмосферу Нептуна он вынырнул с противоположной стороны и со скоростью в полторы тысячи километров в секунду умчатся в космос, сопровождаемый длинным газовым хвостом. В Тритон, ползущий по своей орбите на расстоянии триста пятьдесят тысяч километров от Нептуна, "теннисный мяч дьявола" не попал.
Люди, наблюдавшие за проходом "мяча" системы Нептуна, бросились обниматься и поздравлять друг друга. Лишь Кузьма и Хасид, стоявшие среди разного рода специалистов в зале визинга спейсера "Гиперборей", реагировали более сдержанно.
- Это пристрелка, - сказал безопасник, не отходивший от друга ни на шаг. - В следующий раз Наблюдатель выстрелит удачней.
Кузьма был с ним согласен. Тот, кто запустил "теннисный мяч" в Солнечную систему, просто проверил возможности людей "брать его подачу". Первый эйс не прошел, надо было ждать второго.
К друзьям подошел с рассеянным видом Филипп Ромашин.
- Ваши впечатления?
- Мы приняли подачу и отбили "мяч", - сказал Кузьма, - но он вернется. Или же Наблюдатель подаст другую подачу. Надо не отбивать удары, а нападать самим.
- Согласен, мы уже думали над этим. Начинаем новый этап схватки с Наблюдателем. Ты хорошо поработал здесь, это оценка моих людей, и я тобой доволен, но впереди более ответственная работа, не подведи.
- Не подведу, дед, - слабо улыбнулся Кузьма.
- Внимание! - раздался вдруг под куполом визинга чей-то властный голос. - Объявлены "две девятки"! В Системе обнаружен еще один сферозеркальный объект! Диаметр - около десяти тысяч километров, скорость - пять тысяч километров в секунду. Направление движения - на Солнце!
В зале установилась пугливая тишина.
- Вот вам и ответ Наблюдателя, - усмехнулся Филипп, поворачиваясь спиной к внуку, оглянулся. - Немедленно отправляйтесь на Землю, вечером я вас найду.
- Вот гадство! - мрачно сказал Кузьма, мысленно прощаясь с отдыхом и с мечтой о встрече с Катей.
Глава 5
ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ
В две тысячи сто восемьдесят втором году на Земле заработал первый матричный репликатор, позволявший на основе нанотехнологий воспроизводить молекулярные дубликаты любых веществ и предметов. Бриллианты, золото, одежду и продукты можно было с этих пор делать из любой материальной субстанции, хоть из воздуха, хоть из воды, хоть из грязи.
Через двадцать лет промышленность (за исключением строительной и монтажной) и сельское хозяйство утратили смысл и прекратили существование, как еще раньше, после перехода транспортных систем на антигравитационную тягу, умерли нефтяная и газовая виды промышленности. Человеческая цивилизация лишилась своего главного занятия - работы ради выживания и пропитания. Резко возросли потребности в искусстве, играх, театральных представлениях, образовании. Индустрия развлечений пережила невиданный бум, сокративший, как уже говорилось ранее, численность населения наименее развитых зон Земли.
Хотя огромные промышленные и сельскохозяйственные пространства и превратились в леса и луга, экологическая чистота не компенсировала начавшуюся деградацию человечества, и лишь ценой неимоверных усилий правительству Земли и социальным институтам охраны здоровья удалось остановить безудержный рост виртуальных развлечений и распад главного социального института - семьи. Люди снова потянулись к работе в коллективах, находя себе занятия по душе (а также по оплате), и человечество ожило. Хотя о возврате оставшихся видов промышленности из космоса на Землю речь не шла. Земля к этому времени превратилась в скопление мегаполисов, окруженных зонами игр и парками развлечений, соединенных не наземными дорогами, а воздушными магистралями и сетью метро. Среди бескрайних лесов, полей и водных пространств стали появляться так называемые хилариты - башни удовольствий, вмещавшие все виды услуг, какие только мог себе позволить человек, в том числе наркообслуживание и программы сексуальных наслаждений. Человечество перешло на легальное предоставление желающим всего спектра удовольствий - в зависимости от фантазии жаждущего, ибо только так могло проконтролировать опасные тенденции в развитии общества и реализацию его агрессивных потенций.
Башни строились в самых живописных районах Земли, а также на других планетах, их количество постепенно росло. Желающих получать удовольствие, ничего не давая взамен, становилось все больше. Не спасала ни ставшая более изощренной религия, ни законы, ограничивающие зомбирование и кретинизацию населения техногенными системами, ни полиция нравов, ни моральные принципы цивилизации, нарабатывающиеся веками. Человечество стало стремительно стареть, детей рождалось все меньше, ничто не могло изменить этот дисбаланс долгое время, пока появление Наблюдателя в начале двадцать четвертого века не встряхнуло людей и не заставило их задуматься над ситуацией. Как известно, большие потрясения сплачивают и заставляют думать и бороться, а тот факт, что человечество находится под чьим-то неусыпным надзором, действительно явился ударом. Правда, позже это потрясение прошло, и люди снова занялись своими делами, предпочитая больше отдыхать, чем работать и напрягаться ради каких-то открытий и наград.
Но вот пришла весь о вторжении в Солнечную систему сферических "зеркал", способных простреливать планеты насквозь и уничтожать сооружения людей, и человечество, взволнованное пугающими слухами о грядущем Апокалипсисе, начало просыпаться от долгого эйфорического сна. Хотя в массе своей и не помышляло о каком-либо сопротивлении. Первыми, как всегда, приняли на себя удар (пока еще только психологический) защитные системы человечества: аварийно-спасательная и пограничная службы. Причем удар этот был двойным: со стороны Наблюдателя, которому не понравилась идея человека уничтожить "зеркала", и со стороны Правительства Земли, которое мгновенно осознало опасность и истерически потребовало от спецслужб немедленной реакции. Как будто они никак не реагировали на вторжение и пассивно созерцали, как по Солнечной системе мечутся чужие гости.
Конечно, сектор контрразведки службы безопасности имел свою резиденцию - левое крыло здания центра УАСС, располагавшегося на берегу Оки, в сердце древнего Мещерского заповедника. Но руководитель контрразведки госпожа Юэмей Синь редко бывала здесь, предпочитая встречаться со своими подчиненными в более спокойных и менее контролируемых местах. Самым излюбленным уголком работы и отдыха для нее был небольшой тихоокеанский остров Науру, один из немногих, где не были построены жилые комплексы и хилариты.
Остров Науру представлял собой атолл, в продольном сечении имеющий форму гриба. Он почти весь зарос пальмами, скрывшими дикий "лунный" ландшафт, который образовался здесь три сотни лет назад из-за добычи фосфоритов, созданных залежами птичьего помета. Вокруг всего острова примерно в те же времена было проложено асфальтовое шоссе длиной около двадцати километров, сохранившееся до сих пор.
Купаться на атолле было можно, однако далеко заплывать не рекомендовалось: остров омывался быстрым течением, и с одной его стороны могло затянуть на рифы, а с другой - унести в открытый океан.
Население острова составляло всего четыре тысячи человек, занимавшихся в большинстве своем, несмотря на цивилизованный образ жизни, рыбной ловлей, сбором жемчуга и добычей раковин моллюсков. Остальные работали в отелях, которых насчитывалось на острове с дюжину, и обслуживали туристов, изредка забредающих сюда в поисках экзотики и "древней австралийской магии". Своего метро остров не имел (спецлиния сектора контрразведки не в счет), и добирались сюда по воздуху или на морских судах.
Коттедж, принадлежащий Юэмей Синь, располагался на берегу океана, среди пальм и зарослей кустарника буш. Естественно, он охранялся, хотя заметить со стороны это было невозможно, и коттедж с виду ничем не отличался от других строений острова. Внутри он имел оригинальную отделку в духе китайских традиций, хотя встроенное в него инженерно-техническое оборудование обеспечивало широкий диапазон интерьеров и позволяло изменять "геометрию" дома в зависимости от вкусов владельца.
Гостей Юэмей Синь принимала в чайном зале коттеджа, где они могли расположиться на мягких ковриках или на подушках, обслуживаемые витсами в виде "живых" миниатюрных китаянок. Гостей было шестеро, и среди них оказались Кузьма Ромашин, Хасид, приставленный к нему в качестве телохранителя, и Герман Алнис. Ошеломленные и обрадованные встречей, друзья начали выяснять причины вызова, но были вынуждены отложить разговор, попав в тишину и покой. Они уже не удивились, встретив у кабины метро трех других гостей Юэмей Синь: двух старших Ромашиных - Филиппа и Игната и комиссара службы безопасности Владилена Реброва.
Их проводили до чайного зала, усадили на коврики, и хозяйка коттеджа пригласила всех поучаствовать в чайной церемонии, не уступавшей по торжественности и мироощущению японским традициям. Кузьма заметил необычную реакцию Германа на появление руководительницы контрразведки: ксенопсихолог порозовел, глаза его заблестели, - и обменялся с Хасидом понимающим взглядом. Реакция Геры означала, что он увлечен.
Мило поговорили об острове, о коралловых полипах, об экологии и местных обычаях, выпили по чашке ароматнейшего чая, и Юэмей Синь начала совещание, ради которого пригласила сюда руководителей спецслужб, своего непосредственного начальника Реброва и двух специалистов, волей судьбы оказавшихся в гуще событий.
Витсы-китаянки собрали посуду и удалились, унося подносы с чайными приборами. Гости сели в кружок, поджав ноги, лицом друг к другу, и в центре круга над полом возникла объемная модель Солнечной системы.
- Итак, джентльмены, вот что мы имеем. - Из пальчика Юэмей вырвался тонкий лучик света, уперся в пульсирующую алым светом движущуюся точку за орбитой Урана. - Это второй сферозеркальный объект, названный по аналогии с первым "футбольным мячом дьявола", который нацелен точно на Солнце. По нашим расчетам, он угрожает лишь двум сооружениям, располагающимся у него на пути. Его скорость такова, что через три недели он вонзится в Солнце.
Лучик переместился на еще одну мерцающую точку между орбитами Нептуна и Урана.
- Это первый объект, названный "теннисным мячом дьявола", который нам удалось отклонить. Однако вектор его движения меняется, и специалисты склонны полагать, что он скоро развернется и снова направится к Тритону. Вывод: мы столкнулись с целенаправленной акцией, смысл которой достаточно ясен. Наблюдатель узнал о наших планах уничтожения своих средств наблюдения и нанес упреждающий удар.
- Но зачем он послал еще одно "сферозеркало"? - поинтересовался Игнат Ромашин. - Для уничтожения "Потрясателя" - если речь идет о ТФ-эмиттере - хватило бы и первого "мяча".
- Этого мы не знаем, - ответила Юэмей Синь. - Возможно, цель второго "мяча" проявится позже. Я надеюсь, что это будет не Земля.
- А что будет, если "футбольный мяч" врежется в Солнце? - спросил вдруг Ребров.
Все, не сговариваясь, посмотрели на Кузьму. Тот невольно вздрогнул, смутился, взглядом спрашивая разрешения у деда, получил ответный понимающий взгляд и проговорил:
- Если свойства "мячей" идентичны, "сферозеркало", воткнувшись в Солнце, начнет сначала поглощать солнечную плазму, а потом извергать обратно. Я не знаю, что получится в результате столкновения потоков, нужны расчеты. Возможно, "мяч" переполнится, и на этом все закончится, но возможен и грандиозный взрыв.
Гости Юэмей Синь перевели взгляды на хозяйку.
- В любом случае, - сказала она, - объект надо останавливать. И одновременно работать над созданием ТФ-эмиттера нового поколения. "Потрясатель" скорее всего обречен, ему нужна компактная, хотя и не менее мощная, и безопасная для Солнечной системы замена. - Китаянка посмотрела на Кузьму оценивающе. - Как продвигается работа по созданию "паньтао"?
- Чего? - не понял Кузьма. Юэмей Синь улыбнулась.
- Паньтао в китайской мифологии - персик, дающий бессмертие. Предлагаю использовать этот термин в качестве названия операции и собственно ТФ-эмиттера. Не будем же мы наш проект называть по-старому - "Потрясателем Мироздания".
