Открытия делаются по-разному.
Архимед едва не утонул в ванне с водой, после чего и открыл закон, названный впоследствии его именем.
Ньютону яблоко едва не проломило голову, в ре-зультате чего на свет появился закон всемирного тяготе-ния.
Пусть это мифы, созданные склонными к юмору потомками великих мыслителей, но известно, что в каждой шутке есть доля шутки. Ничего случайного в нашем мире не случается. Просто случай, как теперь модно говорить, есть проявление ещё неизвестной нам закономерности.
К примеру, своё открытие Павел Смолин сделал тоже якобы случайно, после обидного проигрыша в шахма-ты своему напарнику. А произошло это на Луне, где рабо-тала созданная российскими специалистами российская же лунная станция "Мир".
Распорядок работы станции был такой: раз в два месяца на Луну прилетал корабль - "Ангара-2", привозил экипаж, забирал смену, и на станции всегда жили люди - от двух до пяти человек, в зависимости от сложности решае-мых экспедицией задач.
Смолин и Гелий Тохтуев, чуваш по национально-сти (которого Павел обзывал чукчей и который никогда ни на что не обижался), прибыли на станцию второго февраля. В их задание входили геологоразведка и картирование района Луны в центре кратера Феофил, венчающего цепоч-ку кратеров, самыми большими из которых были сам Фео-фил - диаметром около ста километров, Кирилл и Катари-на. Кроме того экипажу станции предстояло испытать но-вый вид вездехода, получившего кличку "луносипед".
Данный же район Луны (юго-восточный квадрант, западная оконечность Моря Нектара) был выбран для ис-следований не случайно. Ещё в середине прошлого века астрономы наблюдали здесь странные явления типа "ла-зерных вспышек" и перемещение по поверхности Луны ка-менных глыб и скал, а также необычные изменения ланд-шафта, которые объяснялись учёными как результаты лу-нотрясений. Вот в этом загадочном районе и бродил на "луносипеде" экипаж станции "Мир", постепенно подбира-ясь к сети трещин и небольшому кратеру Феона, вокруг ко-торого и происходили непонятные явления.
Пятого февраля, после обидного проигрыша "чукче", Павел Смолин оседлал вездеход, и в самом деле напоминающий большой велосипед с бубликообразными прозрачными колёсами, и направил его к ближайшему склону кратера Феона. С этого момента и начался отсчёт времени "случайного события", приведшего космонавта к величайшему из открытий, какие когда-либо совершали первопроходцы на Земле и в космосе.
В принципе, кратер Феона мало напоминал удар-ный метеоритный кратер. Скорее, это была какая-то дыра в дне Феофила, или, может быть, жерло древнего вулкана. Именно по этой причине космонавтам и дали задание об-следовать жерло, сулящее выход на какое-нибудь крупное месторождение полезных ископаемых или, того лучше, на подземные запасы водяного льда.
Смолин и Тохтуев уже сделали рекогносцировку местности, определив диаметр кратера, - около восьмисот метров, - теперь им предстояло поближе познакомиться с валом кратера, представлявшим собой удивительно ровное кольцо, окружающее жерло. Кольцо это, шириной в двести метров, было разорвано трещинами, но всё же создавало впечатление искусственного, что конечно же только подог-ревало любопытство исследователей.
По плану Павел должен был объехать кратер Феону по периметру, ведя видеосъёмку, и брать пробы лунного грунта на валу кратера. Но вместо этого он напра-вил вездеход к самому жерлу, прячущемуся в тени вала основного кратера, остановил "луносипед" на гребне и на-правил вниз прожектор.
К его удивлению он и в самом деле увидел не кратер, а огромную круглую шахту, уходящую в недра Луны. Мало того, эта шахта была заполнена… прозрачной жидко-стью, почему-то не замерзающей в условиях сверхнизких лунных температур. А так как тень кратерного вала надёж-но скрывала жидкость от спутниковой аппаратуры и взора человека, увидеть её можно было только при освещении извне лучом света.
- Мама моя космонавтка! - проговорил Смолин.
- Что случилось? - тут же отозвался Тохтуев, по монитору наблюдавший за манипуляциями напарника из кабины управления. - Почему ты изменил маршрут?
- Посмотри, что я обнаружил!
Смолин изменил наклон передней телекамеры вездехода, и "чукча", увидев шахту, заполненную "водой", не сдержал восклицания:
- Каток!
- Нет, это озеро.
- Ты хочешь сказать, что видишь э т о перед со-бой?
- Я не пил! - огрызнулся Павел. - И с ума не со-шёл! Это шахта… по глотку заполненная водой… или ка-ким-то жидким газом. Попробую подползти поближе.
- Не стоит, Паша. Опасно! Пойдём вдвоём, подго-товимся сначала, возьмём тросик, скалолазное оборудова-ние… да и в ЦУП надо сообщить о находке.
- Если они поверят… Не верится! Неужели я не сплю?..
- Возвращайся.
- Я только загляну туда одним глазком и назад. Если я сплю, то это мне удастся.
- Тогда мы спим оба. Не суйся туда, умоляю!
Смолин, не отвечая, перешёл на ручное управ-ление, тронул "луносипед" с места, подводя его к краю об-рыва. И в этот момент плита, расколотая трещиной, вен-чавшая край, беззвучно обломилась, начала падать, увле-кая за собой вездеход. Павел дал задний ход, но было уже поздно.
"Луносипед" ударился боком о ближайший скальный выступ, выбросил седока.
Смолин, и раньше не отличавшийся хорошей ре-акцией, растерялся и вместо того, чтобы включить ранце-вый движок, способный вынести его наверх, на кромку об-рыва, начал дёргаться, пытаясь дотянуться зачем-то до неспешно падающего рядом вездехода, и не заметил, как на него сверху свалился кусок отколовшейся плиты.
От удара в голове взорвался фейрверк. Павел судорожно схватился за шлем: показалось, что тот разбил-ся вдребезги! - включил движок, но только усугубил поло-жение. Рывок двигателя увлёк его вниз, в шахту, куда уже влетел "луносипед", плавно кувыркаясь и вращая прожек-тором. Космонавт со всего маху ударился о тот же обломок скалы. Последнее, что он успел ощутить и даже отчётливо услышать плеск! - был удар о поверхность озера. Сознание окончательно померкло…
В себя он пришёл, благодаря действию скафанд-рового компьютера, включившего медицинский комплекс, который быстро привёл Смолина в чувство.
Павел открыл глаза, вспомнил о падении в озеро прозрачной жидкости, включил нашлемный фонарь… и по-нял, что всё еще продолжает падать! Никакого озера не было и в помине! Голова сладко кружилась и гудела, во рту появился странный пряный привкус, как после выкуривания сигары, но всё же сквозь мерцание в глазах он видел про-плывавшие мимо стены шахты, и никаких следов "жидко-сти". Лишь изредка наплывала и тут же исчезала тень со-мнения в адекватности происходящего…и он снова видел себя падающим в пропасть.
Хорошо, что я не на Земле, мелькнула мимолёт-ная мысль.
Это была вполне трезвая мысль, потому что сла-бое лунное тяготение не позволило развить ему большую скорость, а глубина шахты оказалась огромной. Во всяком случае за три минуты падения - ровно столько он был без памяти - Павел не достиг дна шахты, что давало ему шанс на спасение.
Он включил ранцевый движок.
Падение замедлилось. Прекрнатилось кувырка-ние. В свете нашлемного фонаря стали видны проплываю-щие мимо стены шахты - в полосах изморози, ребристые, с появляющимися и исчезающими более глубокими парал-лельными бороздами, будто прогрызенными зубьями каких-то чудовищных механизмов. В глаза брызнуло ярким све-том: луч фонаря отразился от ряда выпуклых щитов, похо-жих на зеркала.
Шахта сузилась и внезапно изогнулась как кишка, превращаясь в наклонный тоннель. Не ожидавший этого Смолин не успел увернуться от приблизившейся стены, врезался в неё боком, движок отключился, и его понесло по тоннелю, как санки по ледяному жёлобу.
Долгое скольжение закончилось ударом о вне-запное препятствие, и Павел в который раз потерял созна-ние. А когда пришёл в себя, поблагодарил Создателя, что случилось это на Луне. На Земле он бы неминуемо разбил-ся.
Препятствием, задержавшим "лунного ныряль-щика", оказалась полупрозрачная многогранная колонна диаметром около двадцати метров, по оценке Смолина. Он поднялся, ошарашенный ударом, повертел головой во все стороны и обнаружил ещё ряд колонн, - всего их насчиты-валось двенадцать, - усеивавших всё пространство гигант-ской пещеры, высота которой достигала не менее двухсот метров. Стены пещеры - насколько хватало луча света - искрились, покрытые сыпью мелких кристалликов соли, а может быть, льда, и были явно обработаны каким-то инст-рументом. Мало того, кое-где на стенах виднелись пояса выпуклых зеркальных щитов, соединявшиеся в непонятные узоры, а пол пещеры был выложен гладкими разноуголь-ными - от треугольников до квадратов и двенадцатиуголь-ников - плитами, также покрытых кристалликами льда.
Поскальзываясь, Павел сделал несколько шагов, поражённый увиденным, вспомнил о напарнике, позвал, но рация молчала. Радиоволны не могли пробиться сквозь толщу лунных пород.
Мелькнула и пропала мысль: как же я обратно выберусь?!
За колоннами показался бликующий мыльный пу-зырь.
Смолин остановился, разглядывая возникший перед ним гигантский прозрачный шар с текущим внутри дымным кольцом. Дым казался живым существом, шеве-лящим тонкими ножками-струйками и отмахивающимся хвостом.
- Чтоб я сдох! - пробормотал Павел.
И словно услышав его слова, дым внутри шара действи-тельно ожил. В нём засверкали зеленоватые мол-нии, дымная струя резко сжалась в жгут, распалась на бе-лёсые нити, образовавшие целую систему окружностей и эллипсов, а на нити оказались нанизанными туманные ша-рики разного цвета и размера. Спустя несколько мгновений в центре этой системы вспыхнул пламенный шарик.
- Мама моя… Солнце! - прошептал Смолин. - Солнечная система!..
Шарики двинулись с места, побежали по орбитам вокруг клубка пламени. Затем все они исторгли лучики све-та, прянувшие за пределы системы и шара, и вонзились в полупрозрачные колонны.
Колонны засветились изнутри, наполнились пер-ламутровым туманом, туман пронзили сеточки молний, и колонны превратились в объёмные экраны, показывающие удивительные пейзажи.
Павел замер с открытым ртом.
Он ожидал увидеть ландшафты других планет - от Меркурия до Плутона, поверив, что и в самом деле ви-дит солнечную систему, то есть её схему, но лишь один пейзаж отвечал его пониманию сути происходящего - пей-заж третьей планеты, то есть Земли.
Зелёная долина, река, горы вдали и высокие пе-ристые деревья, напоминающие пальмы или рододендро-ны, а также хвощи.
Остальные пейзажи никак не соответствовали тому, что знал и видел космонавт по фотографиям и филь-мам, снятым автоматическими зондами землян. Они были разными, внутри колонн играли холодным огнём ледяные поля и хребты, плескались синие, фиолетовые, багровые и оранжевые моря, поднимались к небу скалы необычных форм, но все эти ландшафты были ж и в ы м и! В них при-сутствовала жизнь. От стай насекомых до могучих динозав-ров и на сказочных тварей, вообще не похожих ни на одно животное Земли.
- Бред! - сказал сам себе Смолин, чувствуя силь-ное головокружение.
И тотчас же колонны погасли.
Изменилась и схема планетарной системы.
Пропали все планеты, осталось лишь централь-ное светило, изменившее цвет на ослепительно белый, иразмер - вдесятеро больше прежнего. Затем на границе прозрачного шара, внутри которого и происходили чудес-ные метаморфозы, возникла красная искорка, двинулась к светилу, увеличиваясь в размерах. Вот она обросла светя-щимися нитями и превратилась в ажурный многоугольник, из центра которого вырвался серебристый лучик и вонзился в огненный шарик светила. И произошло нечто вроде взры-ва, только взрыва направленного: светило вскипело и вы-бросило струю пламени, эдакий протуберанец, устремив-шийся прочь от светила, к прозрачной стенке шара. А затем эта струя вдруг начала распадаться на фрагменты, которые вскоре превратились в клубки жидкого багрового пламени.
Смолин охнул.
На его глазах рождалась солнечная система! Только происходило это не естественным путём, как утвер-ждали учёные, а искусственным! К юному Солнцу прилете-ло из глубин космоса н е ч т о и включило процесс раз-вёртки планет!
- Чёрт побери! Что здесь происходит?!
Смолин не сразу сообразил, что слышит голос напарника. Оглянулся ища глазами "чукчу" на фоне колы-шущихся стен пещеры.
Из-за поворота тоннеля блеснул луч фонаря, по-казался летящий на "колымаге" - так космонавты называли транспортное кресло аварийной системы спасения - Тохту-ев.
- Слава аллаху, ты жив! Что это?
"Колымага" приблизилась, двоясь и троясь, как отражение в воде, опустилась на пол пещеры. Напарник Смолина выпростался из кресла, подплыл к нему.
Смолин оттолкнул его руку, повернулся к шару с картинками.
- Знаешь, что это такое?
- Что?
- Центр управления строительным комплексом!
- О чём ты?!
- Солнечная система была создана искусственно, и не Богом-Создателем, а какими-то разумными существа-ми! Луна - их база!
- Ты с ума сошёл!
- Смотри!
Смолин сделал несколько шагов к хрустальному шару, внутри которого завершился процесс формирования планетарной системы. Голова закружилась, во рту появил-ся привкус мыла. Но он преодолел приступ странной сла-бости и громко сказал:
- Повторите!
Развёртка Солнечной системы прекратилась. Процесс начался с начала: прилетел многогранник, вы-стрелил в Солнце, оно выбросило протуберанец, который начал распадаться на планеты. Многогранник полетал по образовавшейся системе и занял место возле третьей пла-неты. Для Земли он стал её спутником, который люди впо-следствии назвали Луной.
- Понял? - оглянулся Смолин… и едва не поте-рял сознание от этого лёгкого движения. Голова закружи-лась сильней, наполнилась гулом и дымом.
А сзади никого не было! Тохтуев пропал, вместе с "колымагой"!
- Чукча! Гелий! Где ты?!
- Здесь я, - послышался тихий, на грани слуха го-лос. - Лежи спокойно, я сделаю укол…
- Зачем?! - дёрнулся Смолин… и сквозь дым, мелькание огней и цветных пятен, сквозь меркнущее виде-ние пещеры увидел лицо склонившегося над ним напарни-ка. - Что это? Где я?
- Лежи, всё нормально, я тебя вытащил. Знаешь, куда ты провалился?
- В шахту… там база инопланетян…
- Ты упал в озеро сверхтекучей жидкости… это смесь газов - от гелия-три до гелия-четыре и ещё чего-то, спектрометр не берёт. Понимаешь?
- Нет…
- Ты бредил, никакой базы не существует, забав-но было тебя слушать. Хотя я, честно говоря, испугался.
- Я… бредил?!
- Может, газ протёк через микротрещины в шле-ме, - стукнулся ты здорово, - он же сверхтекучий, даже я почувствовал эйфорию. Так что открытие ты всё же сделал.
- Я… думал… пришельцы… сделали солнечную систему… обидно! - Смолин разочарованно закрыл глаза. - Газ… ерунда…
Но он ошибался.
Так был открыт сильнейший в истории человече-ства галлюциноген, применение которого впоследствии из-менило всю земную цивилизацию, ускорив её конец.
