Василий Васильевич, как Вам удается показать планету такой реально существующей, со своим ландшафтом, особенностями природы, окружающей средой? Как получается увидеть это? А почему нет? Может, я оттуда?! (Улыбается). Этого мы не знаем... Вообще, конечно все на чем-то основывается. У меня есть свое прямое видение, когда я что-то описываю, я это вижу. Иногда мне достаточно нескольких штрихов и все сразу становится видно, и не надо пускаться в долгие описания, как делают это многие.
У Вас филологическое образование? Нет. Закончил я Рязанский радиотехнический институт, по специальности "конструирование радиоэлектронной аппаратуры". Все остальное, что меня интересовало, я изучаю до сих пор.
Откуда Вы родом? Родился я в Брянских лесах. Не в самом, конечно, лесу, а в городочке Жуковка, это даже скорее деревня. Там я вырос, окончил среднюю школу, год работал на заводе, оттуда же уехал поступать в институт. Я считаю, что мне повезло пройти путь от деревни к городу, изучить две культуры, потому что они различаются в корне. Деревенский слой культуры очень обеднел, но мне удалось очень многое оттуда почерпнуть. Город это совсем другая культура, а Москва тем более. Это как город в городе, государство в государстве. То, как живет Москва, разительно отличается от того, как живут другие города в самой глубинке.
Случаются ли у Вас какие-нибудь смешные оплошности в связи с описанием мест, где Вы не были? Да, бывает. Я написал роман, который недавно вышел в цикле "Катарсис" и называется "Гарантирую жизнь". Действие в нем происходит в Таганроге. Я в этом городе ни разу не был. но у меня был приятель, который там жил, как потом оказалось, двадцать лет назад. Рассказав мне все о городе, он совершенно не учел, что за такое время многое могло измениться. Не то чтобы это было ошибкой или неправильно, но многие читатели заметили расхождения. Мне даже по Интернету скинули послание: "Василий Васильевич, а Вы вообще давно были в нашем городе?". Пришлось им отвечать.
Теперь становится понятным, почему так замечательно описаны картины природы многих мест на земле, где Вы бывали. А как же другие планеты? Ясно, что это фантазия, но хотелось бы Вам там побывать? (Улыбаясь). Конечно, на планетах я не бывал, но очень хочется побывать в космосе. Увидеть звезды своими глазами. Выйти, оглядеться. Это моя мечта.
В Ваших книгах как-то особенно выглядят отношения между мужчиной и женщиной. Это Любовь с большой буквы, это дружба, очень нежные, чистые, добрые чувства. Сейчас много литературы, где это описывается не лучшим образом... К сожалению. Вы правы. Сейчас в литературе какой-то странный меркантилизм отношений. Уходят в "грязь", считая, что это близко к жизни. Да не близко это к жизни, романтика обязательно присутствует, просто сейчас это слово опошлили. Я же с недавнего времени называю себя последним романтиком фантастики. Мне не нравится впрямую говорить об отношениях. Я люблю намекать, потому что остальное читатель домысливает в процессе чтения сам, может что-то добавить. Такие полутона, полунамеки. Вот это, наверное, меня и влечет. Именно недосказанность плюс немного тайны делают отношения моих героев такими чистыми, открытыми, возвышенными. Мои читатели даже спорят на страницах Интернета: "Женщина как идеал в романах Головачева".
Василий Васильевич, а какой Ваш идеал женщины? В двух словах и не скажешь. Умная и красивая? Но у каждого своя градация ума и красоты. Можно написать роман, и даже его не хватит, чтобы описать женщину, которая тебе нравится. В своих книгах при описании я отталкиваюсь от реальной женщины, моей жены. Она очень красивая. Это мой идеал красоты. Замечательно то, что происходит совпадение красоты душевной внутренней и красоты внешней. Мне повезло. Наверное, где-то там, свыше, решили, что я достоин. Жена моя подруга. Мы живем уже очень долго вместе, но при этом никогда не мешаем друг другу. Мы серьезно даже никогда не ссорились.
Что для Вас значит любовь? Жизнь так устроена, что любовь или то, что мы под ней подразумеваем, всю жизнь гореть не может, она переходит в какие-то другие формы. Сначала - это безумная страсть, вспышки ревности, ты можешь кого-то убить - это прерогатива молодости. Затем все переходит в более спокойную форму, мы становимся менее восприимчивыми. Дальше наступает духовное наполнение, когда уже не надо говорить о любви и так все ясно; но описать это совершенно невозможно. Обычно описывают плотскую любовь, а душевные чувства описывать не берутся. Я хочу, чтобы в моих романах чувства развивались также возвышенно. Иначе чему мы сможем научить наших детей? Я хочу, чтобы мои читатели видели именно то хорошее, что я пытаюсь вложить в книгу.
Хотели бы Вы пожить в том времени, о котором пишете? Нет, не пожить. Посмотреть. Жить надо в своем времени. Времена не выбирают...
На какого читателя рассчитаны Ваши книги? Я не рассчитывал на какого-то определенного читателя. Я пишу для себя. Я люблю размышлять в романе. Даже если я пишу продолжение, это не значит, что я "пережевываю" предыдущую часть, у меня обязательно есть идея. Только герои остаются прежними.
Сами Вы читаете фантастику? Сейчас очень редко. Если читаю, то тех, кого знаю: Дивова Олега, Михайлова. А вообще очень люблю рассказы Чехова, новеллы О'Генри их могу перечитывать часто. Можно много называть, круг очень большой, потому что на одной фантастике я не зациклен.
Написание книг Вы считаете работой или хорошим досугом? Это и не работа, и не досуг. Скорее всего, это мой образ жизни, состояние моей души. Я очень трудно вхожу в процесс написания. Мне трудно оттуда выйти. Я нахожусь сразу в двух вселенных, а то и в трех. Я "выпадаю" для всех, для меня уже не существует реальной жизни, я живу в своем романе. Если же закончил книгу, могу дать себе отдых в виде написания небольших рассказов.
А настоящий отдых у Вас бывает? Отдых отдыху рознь. Глобальный отдых это когда я беру внучку и дочь, и мы едем на море, например на Кипр. Чтобы было чисто, уютно и хороший сервис. Каждое лето я с внучкой приезжаю к себе на родину в Брянские леса и с удовольствием там отдыхаю. С 1982 по 1994 год мы всей своей большой семьей и с замечательной компанией сплавлялись на лодках по озеру Селигер и рекам Мешерского края. Моя супруга не любит морей и солнца, поэтому с ней мы уезжаем летом на дачу под Москвой. Но это уже не отдых, потому что там я обязательно пишу, и дни, проведенные на даче, ничем не отличаются от дней в Москве. Правда, один раз в две недели позволяю себе немного расслабиться. У меня есть очень хорошая компания, с которой мы уже много лет играем в преферанс. Нам и поговорить всегда есть о чем, и поиграть интересно. Это очень хороший отдых, но я должен прийти к нему с полной отдачей. А иногда могу сходить в сауну.
Значит, Вы совсем не замкнутый в себе человек, не угрюмый и любите общество? Что Вы!? (Смеется). Обо мне столько всевозможных слухов ходит. Я всю жизнь не пил. Сначала занимался серьезно спортом, не до спиртного было. Потом, когда попадал в компании, уже было интересно не пить на фоне всех пьющих. Тогда я был совсем молодой, и это вошло в норму. Сейчас могу немного выпить пива или шампанского, все остальное я все равно не пью. Я совсем не замкнутый человек, не угрюмый. И я не только люблю юмор, но иногда и понимаю его!
